сложно, поскольку соответствующих образов и определений из обычной жизни подобрать практически невозможно. Ближе всего к увиденному абстрактные динамические фракталы на мониторе компьютера, генерируемые по каким-то непонятным алгоритмам. Впрочем, сравнение не совсем корректное, поскольку в данном случае мое сознание не наблюдает образы со стороны, а как бы оказывается внутри очень сложной не только для понимания, но даже для простого восприятия структуры. Вокруг меня феерическое разноцветье линий, а также плоских и объемных фигур, и все это находится в постоянном движении, некоторые формы при этом сливаются друг с другом в единое целое, другие, наоборот распадаются. Из объяснений, почерпнутых в «Началах» (вопреки первым моим впечатлениям, книга оказалась весьма и весьма полезной особенно на начальном этапе приобщения к магии), мне известно, что это разного рода энергетические токи, витающие в окружающем пространстве и обычными органами чувств не воспринимаемые. Лишь человеку одаренному дано прикоснуться к подобному чуду. Если верить книге, со временем я смогу освоиться среди этих потоков, даже взять некоторые из них под свой контроль. Но пока об этом вести речь еще очень и очень рано, ибо я пока что не более чем наблюдатель. Стараюсь вычленить и запомнить характеристики той или иной линии или энергетической формы, то как цвет, световая насыщенность, скорость перетекания, синергические возможности в отношении других потоков и еще многое и многое другое. После выхода из транса, как правило, вновь обращаюсь к мудрой книге, пытаюсь уже на основании выводов ученых мужей понять, что именно узрел и каким образом смогу этим воспользоваться в будущем. Но, как уже было сказано, пока я лишь созерцатель, и то, что имею возможность видеть то, что недоступно другим, уже чудо великое есть. Помощь грамотных преподавателей мне не помешала бы, но открывать свои чародейские способности пока никому не собираюсь. Да и кто на селе станет заниматься с крестьянским мальчишкой, пускай и одаренным? Кузьма Митрофанович Зосимов? Да не смешите мои тапки! У сельмага и без меня забот полон рот.

Пока пребывал в состоянии медитативного транса закончился не только концерт, но и дождь перестал идти, на небе отсверкало и отгромыхало. Приоткрыл окошко. В лицо пахнуло влагой и озоновой свежестью. На часах половина одиннадцатого. Мама с отцом дрыхнут без задних ног. Братья тоже почивать изволят, сегодня из-за грозы никуда не пошли, точнее пошли, но вынуждены были тут же вернуться, промокшие, но в отличном состоянии духа. С некоторых пор я научился определять, когда находящийся в радиусе двух десятков метров от меня человек бодрствует, а когда спит. Очень полезная способность. Так что и мне пора отправляться к зазнобе, резиновые сапоги и плащ-дождевик из прорезиненной брезентухи мне в помощь.

Глава 11

Сегодня решил, хватит гонять гаммы и пиликать простенькие песенки. Растянул меха и грянул своим еще не очень окрепшим после мутации голосом:

Песня лети, как птица вдаль,

Ведь где-то там, в тиши лесной,

Стоит у речки синей, дом родной,

Где ждет меня любимая и верная.

Где тихий мой причал,

И вечером в саду из дома

Слышатся лишь звуки полонеза...[2]

Играл негромко, чтобы баян не заглушал мои песнопения. Разумеется, у Песняров а капелла получалось несравнимо лучшею Но где те Песняры? А я вот он, весь такой баянист и певун. Короче, на авторство не претендую, но, поскольку товарищу Огинскому в этой реальности не суждено родиться. Даже если бы и родился, восстание Тадеуша Костюшко не было бы подавлено российскими войсками, поскольку Речи Посполитой лет уже как сто в этом мире не существует и никуда бежать польскому патриоту не пришлось бы. Вместо этого неугомонного государства теперь территории губернского значения: Варшава, Лодзь, Краков и так далее в составе Священной Римской Империи, иными словами Австро-Венгрии. Россия во время дележа «польского пирога», как ни странно, отказалась от претензий на эти земли, поскольку тогдашний весьма дальновидный государь вовремя сообразил, какими бедами для народа российского это может обернуться. И дело вовсе не в свободолюбивых поляках — с этими все просто, Сибирь большая примет всех, заодно и перевоспитает в духе любви к новой родине — а в огромном количестве еврейского населения. Нет, Петр II не был убежденным антисемитом, он был просто умным образованным человеком, способным анализировать доклады агентов внешней разведки о состоянии дел в государствах европейских. Ему было доподлинно известно, что происходит, когда недальновидный монарх попадает в долговую сеть, ловко расставленную потомками Давида, Моисея и прочих вельми хитроумных исторических персонажей. Впрочем, ограничить, не значит полностью исключить. Выкрестов особенно магически одаренных на Руси принимают с большой охотой, ибо польза от них на ниве просветительской деятельности превеликая, многим за заслуги перед новой родиной даже наследное дворянство предоставляется. А еще они впереди планеты всей в кипящем потоке бурно развивающегося российского кинематографа и разного рода театральных инноваций. Впрочем, речь сейчас не о неугомонных поляках и не менее неугомонных сынах Израилевых.

Боже храни мой край от бед и невзгод храни